Михаил Olsior Зверев, судя по опросам, уверенно вошел в топ самых любимых русскоязычных кастеров Dota 2 и уже совсем скоро будет во второй раз в карьере открывать для зрителей студию аналитики на The International. В этом интервью мы обсудили с ним особенности работы комментатора, проблемы с мотивацией его коллег и, конечно, аниме. А заодно узнали, когда у Olsior был последний эфир под градусом и из-за чего он спорил с Ярославом NS Кузнецовым на The International 2019.
Об инвайте на TI10 и споре с NS
— Начнем с главной темы, то есть с твоего инвайта на TI10. Faker нам недавно рассказывал, что практически не сомневался в том, что тоже получит приглашение, но этого не случилось. А переживал ли ты насчет получения инвайта в этом году?
— Нет, я не особо переживал, но я вообще обычно не переживаю, позовут меня или нет. Я скорее переживаю о том, смогу ли хорошо отработать турнир, если меня позовут. То есть переживательная часть для меня начинается, когда я получаю инвайт. Если бы не позвали — ну, ничего страшного. Сидел бы дома, стримил, отдыхал.
В этом мире не все вещи зависят от нас. Я старался весь сезон делать то, что в моих силах, а решение, звать меня или не звать, принимают уже другие люди. Если бы не позвали, я бы уже думал, что с этим делать. Наверное, расстроился бы, причем сильно. Но я не могу сказать, что переживал именно на тему приглашения.
— Ты сказал, что для тебя важнее хорошо отработать турнир. Как считаешь, TI9 ты отработал хорошо?
— Я думаю, что да. На мой взгляд, с учетом тех ресурсов, которые у меня были на тот момент, TI9 получился одним из лучших турниров в моей карьере — в плане того, сколько я там работал и как я там работал.
Для меня хорошая работа на турнире складывается из трех частей. Первая — это подготовка: как и сколько готовился. Вторая — непосредственно твой перформанс: настрой на матч, взаимодействие с людьми. И третья часть — то, как ты реагируешь на всякую ерунду, которая происходит: с неожиданностями нужно уметь справляться.
Это три критерия, которые я держу в уме. И считаю, что хорошо справился по всем трем. Из-за этого, как мне кажется, на TI10 мне будет сложно выступить так же хорошо относительно уровня ожиданий, которые будут.
— Ты довольно нетипичный кастер Dota 2, потому что для большинства твоих коллег The International — пик их карьеры и определенная профессиональная мечта. У тебя же был не менее яркий опыт в другой статусной дисциплине. Был ли TI9 для тебя настолько особым, знаковым турниром именно в профессиональном плане?
— Да, конечно. Это же тоже, знаешь, в какой-то мере прикольно — собирать «перчатку бесконечности»: на Worlds по LoL поработал, на TI по Dota 2 поработал, в студии аналитики CS:GO на IEM, когда NAVI обыграли G2 в Катовице, поработал… И пусть моя работа в CS:GO была скорее вынужденной мерой для студии и совершенно не значила, что я был лучшим кандидатом для этого на тот момент, это все равно прикольно. Это все равно очень важно для меня. В профессиональном плане это вообще самое важное, что может быть.
Не могу сказать, что TI был для меня какой-то мечтой, но это говорит лишь о том, что на данном этапе подобных мечт у меня не так много — следующим этапом может быть только попадание в англоязычную студию аналитики и работа с ней на стадионах. Но такой амбиции на данном этапе у меня просто нет.
— Амбиций нет, но пример же ты не просто так привел? Сама мысль об уходе в англоязычный каст у тебя появлялась?
— И не один раз. До какого-то момента я даже рассматривал это как обязательную следующую ступеньку в своей карьере, особенно во время работы в Riot.
— Если в общем говорить, чем тебе запомнился TI9 в плане работы?
— Он мне запомнился тем, что на нём я включился в абсолютно машинный режим. За время турнира мой ежедневный сон длился 6-6,5 часов, и это был абсолютный максимум, который я мог себе позволить физически. Я просыпался в 8-9 утра, старался привести себя в норму, потому что усталость накапливалась. Дальше были подготовки к съемкам, какие-то небольшие ролики, работа на арене… Состояние было такое, что в последний день на афтепати я заболел. Сил не осталось вообще, и мне кажется, что после этого у меня был период где-то в месяц, когда я пытался просто вернуть себе те ресурсы, которые потратил на TI9.
Прикольных моментов другого плана было много. Я уже даже плохо их помню — вся эта докарантинная жизнь вообще как будто в тумане. На турнире для меня очень интересным в плане разговоров о жизни и о Dota 2 оказался NS, потому что, мне кажется, нет двух более разных людей в плане восприятия жизни и киберспорта, чем мы с NS. Но при этом его сложно не уважать, хочется прислушиваться, хотя я с ним во многом и не согласен. Я себе позволял ежевечерне проводить в баре (там всегда какая-то туса собиралась) от 30 минут до часа и после этого возвращался в номер спать, потому что понимал, что больше просто не могу. Хотя было очень интересно! Не потому, что с дотерами так весело бухать, а потому, что очень интересно общаться с разными людьми: там ведь была точка пересечения людей из Maincast, из RuHub, вообще каких-то людей, которые просто там были… Это было очень круто.
— Ты сказал, что вы с NS на все смотрите по-разному. А можешь привести пример?
— Мы разные как минимум в политических спорах. В его глазах я какой-то абсолютный «левак», в моей голове он «ватник» по многим вопросам. Представь: мы начинаем обсуждать практически любую тему, он говорит что-то — я триггерюсь, начинаю спорить — он триггерится… Естественно, все очень цивильно. Но в какой-то день мы даже с ним так увлеклись спором, что пошли — каппапрайдно расскажу — в номер еще по бутылочке выпить. И мы спорили о чем-то еще час — я уже даже не помню, о чем, потому что для меня многое было в тумане из-за усталости. Но помню, что не хотел идти спать, потому что мой мозг нужно было разгрузить. А все, что говорил Ярослав, очень сильно разгружало мой мозг.
— Ты сказал, вы спорили на какие-то политические темы. Для тебя важна политическая позиция твоего собеседника, знакомого и так далее? Речь скорее даже не об эфире, а просто об общении за кадром.
— Меня вообще все триггерит, я очень чувствительный человек. Меня могут задеть любые комментарии людей, ничего не могу с собой поделать. При этом тут такой парадокс: у меня это накатывает периодами. Бывает, что я на целый месяц отпускаю всё, читаю все комментарии и спокойно к этому отношусь. А бывают периоды, когда мне может один чувак написать в личку какую-то гадость, и я раздую это до переписки в 200 сообщений — буду спорить, доказывать что-то, не смогу отпустить.
В эфире для меня это намного менее важно. Но в жизни — да. При этом надо понимать, что в «Доте» намного больше людей, с которыми я не схожусь взглядами, чем людей, с которыми я взглядами схожусь. Но это не мешает нам находить общий язык и общаться, в этом даже есть какой-то дополнительный интерес для меня. Я постоянно слышу критику своего мировоззрения, взглядов, и это стимулирует меня идти изучать какие-то вопросы глубже.
— Ты выкладывал переписку на пять скриншотов с парнем, который писал тебе насчет твоей рекламной интеграции. Это как раз тот случай, когда тебе вдруг захотелось поспорить?
— Типа того. Он просто написал, я что-то ответил, и дальше слово за слово… Ты не представляешь, как часто я посреди таких переписок стираю наполовину написанные сообщения в духе: «Нет, дружище, я не оправдываюсь...», в которых сразу после этой фразы шла уже какая-то жесткая агрессия от меня. В такие моменты я думаю: «Что я делаю? Если мне хочется на человека агрессировать, то лучше уже остановиться и ничего не отвечать, заблокировать».
— Вернемся к TI. Ты сказал, что в 2019-м у тебя там была интересная работа, которая отнимала много сил и энергии. Сразу после этого турнира был месяц перерыва, потом — целый год карантинного застоя. А потом — сезон однотипных матчей в DPC. Очевидно, что это не настолько зрелищно, как матчи TI9. Не было ли у тебя в течение этих двух лет чувства выгорания?
— Чувство выгорания было, но связано оно было не совсем с перечисленными тобой факторами. У меня нет проблем с тем, чтобы смотреть на одни и те же команды. У меня есть проблемы с самим форматом сезона: мне не нравится формат, в конце которого нет какой-то красивой стадии плей-офф. Мне не нравится формат, в котором есть матчи, которые ничего не решают. Мне не нравится формат, в котором разница карт не учитывается при тай-брейке, из-за чего у тебя могут случиться бесконечные переигровки. Такие вещи просто бесят.
Я к этому отношусь с позиции стоицизма: работаю в тех условиях, которые уже есть, и просто стараюсь периодически давать критику, в которой я вижу смысл. Не могу сказать, что пишу самой Valve или Габену, но хотя бы у себя в соцсетях что-то отмечаю.
У меня в этом году было преимущество перед многими коллегами: так уж получилось, что я работал на матчах практически каждого региона в разное время. У меня ни на секунду не было ощущения, что я пресытился конкретными командами, потому что за неделю я мог увидеть в Dota 2 столько разного, начиная от каких-то там монгольских Pudge, продолжая играми Team Spirit против VP и заканчивая какими-то невероятными матчами в Европе.
Европа — это же вообще! Ну, с Team Secret было скучно, когда она доминировала, но когда она начала играть фигово, в Европе стала интересной каждая серия bo3. Глобально меня бесило, что какой-то матч мог ничего не решать, но сама по себе «Дота», сам игровой процесс — это было суперзрелище.
С позиции зрителя сезон офигенно крутой. С позиции человека, который смотрит на это все в целом, — да, можно прийти к осознанию, что мы смотрим бесполезные тай-брейки или второй дивизион, в котором… Я вот три матча Hippomaniacs комментировал в этом сезоне, и ощущение было такое, что это трата времени абсолютно для всех задействованных лиц, кроме тех, кто на эти матчи ставил. Не потому, что это было 322. Просто было видно, что одна команда на три головы была слабее, чем другая. И это смотреть намного менее интересно. Выгорание у меня было по целому ряду других причин, но именно из-за матчей по Dota 2 такого не было.
О стагнации кастеров и «душнилах»
— Мы проводили на Cybersport.ru опрос, в котором люди должны были ставить лайки и дизлайки кастерам. Ты обратил внимание, что даже у кастеров, которые оказались в топе, дизлайков все равно было довольно много, и это «сигнал, что талантам есть над чем работать». Несмотря на то что ты попал в топ-2, у тебя было 25% дизлайков. Что этот сигнал значит для тебя?
— Это сигнал для меня продолжать развиваться интенсивно внутри себя, работать над какими-то проблемами и вопросами, которые я сам вижу. Уж не знаю, почему это так работает в «Доте», где нет регулятора вроде Riot, а возможно, кстати, что ровно поэтому, но тут очень мало профессионального фидбэка. Ты можешь получить фидбэк такого уровня, как дал NS: «Maincast слушать невозможно, вянут уши, я выключил трансляцию». Супер, спасибо! Надеюсь, что не только уши.
А можешь получить фидбэк уровня: «Супер, все круто, вы вообще молодцы, офигенная трансляция». И тот фидбэк, и этот дают эмоции, но вектора развития тебе не обозначают. Я смотрю, кому что не понравилось, пытаюсь понять, что именно не понравилось, и в своей голове додумать, что с этим можно сделать. Кроме того, я постоянно стараюсь развиваться просто как личность, потому что мне кажется, что разговариваю ртом я нормально, готовлюсь к матчам и эфирам более-менее нормально, а увеличив подготовку к каждому матчу на 20-30%, смогу поднять качество трансляции и своего комментирования еще на какой-то процент. Но нужно расти самому как личности. Моя идеальная цель, к которой я стремлюсь глобально, — это быть человеком, которого интересно слушать в эфире независимо от того, нравлюсь я людям или нет. Для этого нужно иметь в своей голове очень много информации, формировать взгляды на какие-то вопросы в своей голове.
У меня раньше такого не было. Но вот мы с тобой записываем интервью — я узнал о нем несколько дней назад и в своей голове эти дни думал, как буду отвечать тебе на какие-то вопросы. То же самое и перед «Интом»: о чем я буду рассказывать на стримах? Об этом нужно подумать заранее, сформировать какую-то позицию. Импровизация — это круто, но над какими-то вещами все же нужно посидеть, покорпеть, забросить себе мысль: «Подумай об этом». И тогда через пару дней, возможно, будет: «Я понял, что хочу сказать об OG на этом TI». В идеале нужно быть одновременно очень подготовленным, но и гибким, чтобы иметь возможность сориентироваться в зависимости от того, что будет происходить. Это моя цель.
— У меня складывается впечатление, что у многих кастеров, в отличие от тебя, отсутствует какая-то профессиональная рефлексия. Они видят критику, отшучиваются, но не готовы ее анализировать и искать причинно-следственные связи в этом деле. Я ошибаюсь?
— Нет, ты не ошибаешься. Мне кажется, что немалое количество талантов заканчивают эфир, едут домой и сразу переключаются на какую-то другую задачу. У меня, например, очень часто бывают периоды рефлексии. У нас как-то была игра, которую мы комментировали с Resolut1on больше часа, — кажется, это был AniMajor. Мы обсуждали, как работает Nullifier. И я знал, как работает новый Nullifier, но сказал в эфире, что он работает по-старому. Матч длился 70 минут, но 40 минут игры я из своей головы отчаянно гнал мысль, что я только что так прилюдно обосрался.
Такие моменты — абсолютно рандомные, которые в эфире не каждый заметит, — когда ты оговорился, перепутал названия команд, иногда заставляют меня потом ходить и думать: «Как это вообще можно было допустить? Это я не подготовился? Это я карася поймал? Это я не выспался? Это я два дня назад кальян не тот покурил?».
Да, в индустрии этого очень не хватает. Дело ведь в чем: не факт, что я к TI10 стал лучше как комментатор или ведущий, но я хотя бы пытаюсь измениться, хотя бы куда-то двигаюсь для себя. Непонятно, понравится ли зрителю то, к чему я в итоге приду, но для меня это движение важно. И у меня есть ощущение, что многие таланты вообще не меняются. Мне кажется, это очень плохо. Так нельзя. Потому что мир меняется, индустрия меняется, условия меняются. Если ты не меняешься, то даже если три года назад ты был супербог, монстр и король эфира, сейчас ты можешь оказаться худшим.
В Dota 2 из-за того, что многие люди меняются мало, получается так, что на дистанции даже в 2-3 года почувствовать разницу между людьми очень сложно. Плюс-минус статус-кво сохраняется, и только отдельные люди, которые много поработали, начинают выделяться на их фоне. Условный Гречка [Дмитрий NotInMyHouse Крупнов] — да, он не нравится многим, но все признают, что он над собой работает. Это интересно. А есть, наоборот, люди, которые многим нравятся, но невозможно не признать тот факт, что они практически не меняются.
— А в чем причина? Это лень? Слишком высокое самомнение?
— Мне сложно ответить на твой вопрос, потому что если бы я понимал, из-за чего они не меняются, то я бы, возможно, тоже не менялся. Я нахожусь в той парадигме, в которой постоянно нужно что-то делать, что-то придумывать.
Как в СНГ зачастую оценивают талантов? Кто больше всех любит «Доту», тот и молодец, верно? Тот ей больше всего горит! Если ты прочитал все патчи, знаешь все механики, поговорил с игроками — в такие моменты все думают: «Вау, ты подготовился к эфиру, обалдеть». Меня заставляет работать то, что я горю работой в эфире. В тех дисциплинах, в которых работаю, я всегда могу найти какие-то интересные механики, сторилайны, взаимодействия героев. Практически в любой популярной киберспортивной игре — в двух StarCraft, Dota 2, LoL, CS:GO, каких-то «королевских битвах», хотя с ними объективно сложнее в силу специфики игр.
Я горю именно эфирной работой, меня это заряжает, хотя сама Dota 2 как игра зачастую меня демотивирует. Из-за того, что я пришел в «Доту» в 2018 году, у меня практически нет друзей, с которыми я могу поиграть в неё. Потому что часть моих друзей в инактиве, а вторая часть играет на таком рейтинге, что я порчу экспириенс и себе, и им. Я бы с удовольствием поиграл с тем же Сашей XBOCT в пати по кайфу всю ночь, но что это нам даст? А в соло играть — это удовольствие специфическое. Я играю в соло периодами, на которые я прямо настраиваюсь: «Сейчас будет двух- или трехнедельный период, во время которого я буду играть в Dota 2 в одиночку». И тогда я либо окажусь железным человеком и смогу впитать опыт пабликов и что-то из него извлечь, либо буду ходить и рассказывать всем, какие паблики плохие.
— Ты сказал, что в индустрии редко можно получить ценный фидбэк. А сам ты можешь указать на точки развития своим коллегам?
— Я это делаю. В основном с молодыми ребятами, потому что с ними это дается проще. Чем дольше ты работаешь в дисциплине, тем больше сложностей у тебя с тем, чтобы понять, кому что интересно. Когда человек молодой, у него амбиции и цели всегда примерно понятны: он хочет комментировать крутые матчи, он хочет комментировать круто, он хочет попасть на «Инт» — это всё довольно легко. Но вот, допустим, ты попал на «Инт», на два, на три «Инта»! Как тебе дальше развиваться? Кем ты хочешь быть вообще как талант?
Эти точки развития находить довольно сложно. Ты можешь искать их сам, или люди могут помочь тебе, указав, как к этим точкам развития двигаться: что тебе нужно сделать, чтобы побороть в себе какие-то проблемы, баги, факапы. Это очень сложный вопрос. Я стараюсь давать фидбэк только тем людям, которым он, как мне кажется, может быть интересен. Но в «Доте» он интересен далеко не всем. И как его давать тем, кому он не нужен, не очень понятно. Люди как будто бы очень счастливы в том, как они себя ощущают, и им не очень интересно и нужно развиваться.
— В интервью 2019 года тебя спросили о конфликте с PGG. Ты тогда привел аналогию с храмом, у которого на заборе написаны грубые вещи, — что кричать прихожанам, как они неправы, бессмысленно, так как тебе не поверят. Но если доказать, что ты не пустое место, то к тебе начнут прислушиваться. Это ты сказал два года назад. За это время, как ты считаешь, прихожане этой церкви стали к тебе прислушиваться? Храм изменился?
— Да, храм меняется, а ко мне прислушиваются. У меня нет проблем в рамках студии. Про храм я говорил в период начала моей карьеры в Dota 2, и тогда было бы странно, если бы меня слушали по любым вопросам. Но когда прошло уже полгода, все довольно сильно изменилось. Уже тогда я ощущал, что люди прислушиваются к тому, что я говорю. Другой вопрос, что это больше работает на молодых. Например, в этом году мы комментировали с Belony один матч, и меня прямо во время эфира от его слов очень сильно перекашивало. Дело не в том, что он плохо комментировал или не разбирался в игре, — я просто был не согласен с тем, как он ведет эфир. И после матча я накатал ему в Telegram, напомнив себе, что гнев убивает и надо не гореть, а высказывать конструктив, часа за два огромное сообщение. Мы с Егором всё обсудили, и в итоге я услышал его, почему он делал по-своему, он услышал меня, и мы пришли к какому-то пониманию.
При этом бесполезно молодым говорить, что они ошиблись тут и тут — это они и сами понимают. Я стараюсь учить их более философским вещам об эфире: как нужно подходить к трансляциям, почему нужно не бояться — какие-то такие вещи, которые ты приобретаешь с опытом.
Мне кажется, работа в эфире на очень большой процент зависит от твоего настроя и страха — насколько ты раскрепостишься и покажешь себя, если есть что показывать. Я знаю, что у нас много молодых ребят, которым есть что показывать, но они зачастую именно из-за волнения не показывают этого в должной мере. Поэтому я больше стараюсь в таких моментах их заряжать. Любому новичку-первогодке на TI будет сложно. Да вообще любому будет сложно: ты сам сказал, что The International — мечта каждого кастера. Это накладывает ответственность, люди невероятно сильно волнуются, и это волнение выражается в том, что они либо сильно зажимаются, либо, наоборот, слишком раскрепощаются. Такие проблемы уходят только с опытом.
Я еще часто слышал мнение, что «старички» не стараются, в отличие от «молодых». Но блин, у молодых пока нет харизмы. И харизма — это не та штука, которая появляется за один день. Посади в эфир XBOCT времен 2009-2010 года, когда он в компьютерных клубах сидел играл постоянно, и скажи ему комментировать — и увидишь, как бы там было с харизмой, юмором, интересными историями и, главное, уверенностью в себе. Другой момент — когда человек благодаря своему жизненному опыту уже набрал эту уверенность, то встает вопрос: «Есть ли у тебя необходимые профессиональные качества: хорошо поставленный голос, умение ориентироваться в эфире, понимание игры?». И вот только тогда это все складывается — ты становишься «харизматичным кастером».
Молодых нужно критиковать, но нужно понимать, что если человек только появился на сцене и это его первая дисциплина, то ему необходимо где-то 2-3 года, чтобы его можно было сравнивать с тем же XBOCT. Молодым нужен опыт, а приходит он вместе с турнирами и теми событиями, которые происходят в жизни.
— Какие вещи в манере ведения эфира тебе концептуально не нравятся?
— Я бы никогда не допускал неуважительного и незаинтересованного отношения к командам, которые выступают. Если ты веришь, что коллектив старается, пусть у него это может посредственно получаться, то так нельзя себя вести. Я в 99% случаев верю, что команда действительно старается, меня может переубедить, пожалуй, только откровенное 322. А в остальных случаях, если игроки пытаются, но у них не выходит — ну и что, ты комментатор и должен рассказывать о том, что происходит на экране. Причем у неуважительного комментаторского поведения есть много сортов: пренебрежение, отвращение, пассивная агрессия и так далее. Такие вещи меня очень парят.
Еще мне не нравится, когда команду раньше времени начинают хоронить — не дают ей шансов как-то себя показать и реализовать. Но тут важная грань — иногда зрители говорят: «Вас посадили комментировать, вы должны поддерживать интерес к матчу любой ценой, сделайте из какой-нибудь скучной встречи конфетку». Но это тоже абсурд. Я встречал такие случаи, когда комментаторы хайпили какой-то матч, который хайповым совершенно не был. Это смотрелось крайне странно и вызывало отторжение и раздражение у другой части аудитории, которой не нравится, что ее обманывают. Эту грань нужно чувствовать, и как мне кажется, обе крайности плохи. Но чаще все-таки встречается именно первый вариант, когда люди с первых секунд хоронят одну из команд: «А, тут Secret против Brame, что тут смотреть — две карты по 20 минут сейчас увидим». Пока не увидел, как Brame первую проиграла за 20 минут, дай ей шанс показать, что команда приготовила. Должно же быть базовое уважение к тому, что люди делают и какие силы в это вкладывают.
И третий момент, который я не приемлю, — когда люди в эфире начинают пытаются за счет своего сокастера выглядеть лучше, пытаются его загнобить, принизить его точку зрения. В моем понимании, если в эфире какой-то человек лажанул, то твоя задача — подстраховать его и попытаться замять эту ситуацию или хотя бы по-доброму отшутиться. Чтобы человек не чувствовал себя униженным, а просто понимал, что лажанул. Я не приемлю, когда люди в кадре начинают выяснять отношения, душить кого-то. Понятное дело, что в СНГ есть люди, которые имеют репутацию «профессиональных душителей» — мне сложно такое уважать. Это вообще даже не их профессиональное решение и философский концепт — они просто такие и есть, сделали черту характера своей фишкой, а люди с этого орут и нормально работают.
— Мой следующий вопрос как раз был про LighTofHeaveN и твое сообщение, связанное с ним. Как я понимаю, это был далеко не дружеский подкол и тебе не нравится его стиль ведения эфира. Так ли это?
— Я скажу так: я бы мог намного более качественно раскритиковать LighTofHeaveN, но, к сожалению, не могу смотреть эфиры с его участием [Olsior попросил уточнить, что таким образом информацию можно считать непроверенной — прим. ред.].
Алкоголь в эфире, сила аниме и MMR в Dota 2
— Ты в кадре и ты в жизни — два разных человека? Существует ли образ?
— Образ есть, он, естественно, похож на то, что я в реальной жизни олицетворяю. Я человек очень переменчивый: сегодня могу быть очень веселым, классным, интересным и так далее, а завтра я раздражительный и злой. В эфире я стараюсь быть тем человеком, который нравится окружающим и мне самому, а не тем, который не симпатичен даже мне.
— Раздражительность, плохое настроение или какие-то другие проблемы, произошедшие в реальной жизни, — сложно ли не переносить их в эфир?
— Очень легко. У меня бывает такое, что я только после матча вдруг вспоминаю, что у меня невероятно болит голова и что у меня куча каких-то проблем в жизни. Если я с утра узнал какую-то плохую новость, а вечером я комментирую, то это вообще не будет на меня влиять — в эфир я выйду совершенно обновленным. Если эта новость пришла за секунду до эфира или посреди эфира, то тогда сложнее. У меня была ситуация, когда я уже был в эфире, а мне написала паникующая жена, что в машине разбили стекло, что-то вытащили оттуда. А у меня в этот момент карта идет, и я не могу никак уйти. Выключить волнение довольно сложно, тебя просто подхаривает весь матч.
Обычно я могу использовать эфир как способ полностью перезагрузиться. Работа для меня — это то, что вдохновляет и заряжает. Если у меня сложный день и я себя плохо чувствую, то мысль о том, что придется сегодня выйти в эфир, вызывает сильный стресс, негатив и переживание. Но как только я оказываюсь в эфире, это вообще все уходит.
— Недавно вышло интервью с ceh9, в котором он рассказал, что сталкивался с комментаторами, которые появлялись в эфире в нетрезвом состоянии. Ты сталкивался с подобным?
— Могу рассказать только про себя, потому что все мои сотрудники абсолютно непьющие дотеры, которые всегда максимально выспавшиеся перед эфиром и ничего не пьющие. Это же понятно? Мы же спорт все-таки обозреваем. А по поводу себя могу сказать, что я не пил в эфире с 2015 года. У нас тогда был замечательный турнир All Stars по League of Legends. Он начинался в 23:00, мы сидели втроем в кадре. Там был матч, где два чувака 1v1 на персонажах с худшей атакой били крипов, пока кто-то не наберет сотню. Мы там просто орали и визжали. Первый день я откомментировал — мы были в эфире 14 часов, после этого поехали бахнули пивка.
У меня вообще забавно день выглядел: я спал с трех часов дня до девяти вечера, потом у меня было собеседование с Riot Games, куда меня в итоге взяли, после чего я заезжал в бар, брал два коктейля и отправлялся кастить турнир. И это мне помогло прийти к выводу, что любые способы стимуляции в эфире не для меня. Потому что я стимулирую себя на очень небольшой промежуток времени — тебе весело 40 минут, а следующие три часа еще сложнее, чем было до этого. Это один раз за все время, когда я пытался попробовать, как оно будет с алкоголем в эфире. Но то были безумные времена: у нас там кастеры отваливались, были проблемы со студией, и мы без перерыва были в эфире с разве что тремя пятиминутными перерывами за день.
Когда-то, возможно, я мог еще бахнуть 0,3 л пива днем, когда у меня эфир был в полночь, но это сложно воспринимать как эфир под градусом. А так сейчас я воздерживаюсь от любых подобных опций и предложений.
— Раз вспомнили алкоголь, значит, пришло время мемов. Расскажи, как тебе мем про компьютерного мастера Сергея?
— Он вроде сдох наконец. Я никогда не был так рад чьей-то смерти, как смерти этого мема. Причем там всегда идет один и тот же заход: «Че, в Maincast мало платят?» или «Че, в Dota 2 не пошло?» — и прикрепленная фотка. Самое классное, что есть люди, которые пушат меня во всех соцсетях, чтобы сказать: «Посмотри, у меня есть для тебя невероятный мем». У меня даже есть специальный стикер, которым я отвечаю каждому, кто скидывает этот мем. Короче, сначала это было смешно, потом стало грустно, а теперь вновь постиронично.
— У аниме и «Доты» тесная любовь. При этом одно из главных недовольств дотеров LoL заключается в анимешной стилистике игры. Как бы ты объяснил такое забавное противоречие?
— Не знаю, мне сложно объяснить то, как себя ведут дотеры. Почему люди ненавидят League of Legends, вместо того чтобы наблюдать за дисциплиной и черпать из нее полезные идеи? Это больше похоже на ребячество: «Смотрите, я ненавижу аниме и LoL, вы все лохи». У меня история была: я ходил фоткаться в косплее Какаси в парке сакуры в Киеве, а там была школьная экскурсия. Ко мне подбежали несколько школьников, и один из них долго решался, а потом выдал: «Аниме попуск». И убежал. Ну как прокомментировать такой поступок человека? Гений же, очевидно!
— Ты сказал: «Сложно объяснить, как себя ведут дотеры». И действительно, дотеры уже стали определенной кастой с какими-то своими устоями. Вот ты причисляешь себя к дотерам или идентифицируешь себя как лолер?
— Если честно, я себя ни к чему не причисляю. Я считаю, что Dota 2 — это лучшая киберспортивная игра, которая была в мире со времен первой StarCraft. Лучше «Доты» ничего нет сейчас, как мне кажется. Понимаю, что многим нравится CS:GO, LoL, но по глубине, красоте и непредсказуемости матчей Dota 2 впереди. Если бы в «Доте» были три больших мейджора перед TI, то лучшим турниром каждого сезона — летнего, зимнего, осеннего, весеннего — был бы именно чемпионат по Dota 2.
А так я не могу себя как-то идентифицировать и к чему-то причислить. Возможно, потому что в моем окружении есть совершенно разные люди. В моем окружении не дотеры — в моем окружении люди, а уж играют они в Dota 2, LoL или StarCraft, мне вообще все равно. Я, например, в прошлом году начал шпилить в «Мафию» — там комьюнити просто бомбезное. Представляешь, там взрослые люди, которые прилично зарабатывают, сами ездят на турниры за свои деньги, чтобы сыграть и просто поорать друг на друга. И там огромное количество суперинтересных людей. Мне кажется, что идентифицировать себя как дотера — довольно ограниченный подход. Возьмем, например, XBOCT: он может идентифицировать себя как дотера, а может уже не идентифицировать, потому что в его жизни сейчас много разных аспектов, дел, мыслей, которые не касаются Dota 2. Возможно, хватает людей, которые всю жизнь могут себя причислять к чему-то одному, но я точно не из их числа.
— Вернемся к аниме. Для многих дотеров, в том числе профессиональных игроков, оно действительно много значит. Вот Nix, например, рассказывал, что аниме дает ему мотивацию для новых свершений в реальной жизни. А что значит аниме для тебя?
— Я согласен с Nix, аниме — это очень круто. Оно может заряжать тебя на абсолютно разные вещи и дарить эмоции. Я сейчас за неделю посмотрел два полнометражных аниме и на каждом из них сидел и рыдал как скотина, не мог остановиться, а потом еще полдня был в себя погружен. Японцы очень круто умеют обращаться с красотой, эмоциями, глубиной, символизмом. И это цепляет, если оно в тебе есть. Если ты сможешь пройти через этап уверенности, что японские мультики для тупиц, попробуешь посмотреть и тебя при этом что-то зацепит, то тогда это станет крутой частью твоей жизни.
— Ты недавно провел 30-часовой аниме-марафон. Расскажи, как это было для тебя и с физической стороны, и с эмоциональной?
— С физической стороны было неплохо. Я сейчас много занимаюсь спортом с акцентом на спину, чтобы мышцы были в тонусе и я был здоров. Я не качаюсь в привычном понимании, а скорее занимаюсь оздоровлением своего тела, и это помогает. Поэтому было не так тяжело.
В конце первой ночи было некое единение со зрителями — ощущение, что вы вместе прошли какое-то небольшое испытание. Это было очень прикольно, учитывая, что так или иначе такой марафон выматывает и тебя начинает плавить в какой-то момент. На второй день все пошло легко: я поспал четыре часа, когда меня подменяла жена, и этого хватило. Я даже после стрима спать не пошел, а еще несколько часов сидел, другие трансляции смотрел и чувствовал себя при этом замечательно. Такое бывает, когда очень сильную усталость перевешивают положительные эмоции. Я был уже буквально на следующий день готов вновь стрим подрубать — настолько хорошо себя чувствовал, — но все-таки заставил себя взять паузу. А так все прошло легко, насколько может пройти легко 30-часовой марафон.
— Я практически не видел у тебя в последнее время стримов по Dota 2. Почему? Тебе неинтересно или не хочешь из-за низкого рейтинга?
— Все вместе. Смотри, мне кажется, что я не очень интересно и хорошо играю. Когда я играю, я довольно сильно напрягаюсь от того, как плохо у меня получается. Я из-за этого начинаю нервничать, плюс мне кажется, что это не очень интересно для зрителей. Плюс у меня много аудитории, которая не особо разбирается в Dota 2, то есть ее, конечно, знают, но не настолько, чтобы смотреть на нее в моем исполнении (смеется).
— А как в самой Dota 2? Что с MMR сейчас?
— Четыре тысячи есть вроде, может, чуть меньше. Вот что делать: я сегодня стартанул, пошел на Bristleback играть, и через три минуты в доме отключили свет. У меня с Dota 2 сложные отношения (смеется). Я немало провожу времени в Dota 2, но мало именно играю. Для меня намного полезнее посмотреть реплеи и матчи профессиональных игроков, чтобы посмотреть, как и что они делают, чем самому идти шпилить. Вот сейчас, конечно, в моей жизни очень много Dota 2 — я много готовлюсь, изучаю патч, недавно вот даже писал ребятам, которые занимаются статистикой, чтобы они поделились со мной интересными выкладками, чтобы я на TI выглядел умнее всех. Так что к самому The International готовлюсь очень ответственно.
Про «Самого умного» и целующихся мужчин
— Хотел с тобой в завершающем блоке поговорить про передачу «Самый умный». Не буду спрашивать тебя про Гунину или Белозерова, которые тоже участвовали в этом шоу...
— Ну блин.
— Если хочешь рассказать вновь про то, что не пересекался с Гуниной, то давай, конечно!
— Мы с ней практически не пересекались, в киберспорте это изменилось, и я не понимаю, за что мне это.
— Разве это не классно?
— Это потрясающе! Просто потрясающе! А Бориса лично я протащил и взял на TI. Это все я.
— Ну, это и так все понимали. Кто еще? Не v1lat же… Команду потом с Гуниной и Белозеровым для ЧГК сделаешь?
— Да мы сейчас с Борькой, ух… Если серьезно, то Боря настолько светлый и положительный человек, что каждый раз, когда я с ним взаимодействую, то стараюсь подходить к нему в каком-то позитивном настроении — я боюсь ему что-то сказать, от чего ему будет дискомфортно.
У нас была такая ситуация забавная. Я делал финал своего шоу «Самый умный в киберспорте», позвал туда Бориса и абсолютно забыл, что его пригласили на TI, хотя знал об этом. И начинается передача, и я Боре говорю: «Ну что, поедешь на TI за SumaiL болеть?». А он сразу немного сконфуженно: «Я ничего не могу на это ответить». И тут до меня доходит: «О боже, его же позвали на TI, и я об этом знал. Господи, зачем я открыл рот?».
— Не будет ли сложно Белозерову, как такому светлому и положительному парню, работать на TI для не всегда столь позитивного русскоязычного комьюнити?
— Не знаю, это для меня как черный ящик. Я надеюсь, что все будет круто, но всякое может произойти. Как говорится, хороший человек — не профессия, а хороший чегэкашник не равно хороший ведущий, и наоборот, как в моем случае. Я надеюсь, что Боря преуспеет и там, и там. Но это от многих факторов будет зависеть: как будет выстроено шоу, с кем он будет в кадре и как это будет получаться. Для него это тоже очень крутой челлендж — показать себя. Для Dota 2 тоже очень круто, что таких людей зовут и пытаются проверить, можно ли успешно интегрировать людей не из индустрии в этот процесс. Если Боря лажанет, то это будет означать, что других людей по типу Михаилов Галустянов вообще не стоит приглашать. Но если человек извне и сможет погрузиться в киберспорт, то я верю, что это будет Боря. Если у него не получится, то значит, это очень сложная задача. Но я надеюсь, что у него получится.
— А теперь я все-таки хотел бы вернуться к своему изначальному вопросу про шоу «Самый умный». Мне интересно, выступление на программе стало причиной или следствием твоей разносторонности и интереса к учебе? То есть можно ли сказать, что программа оказала какое-то влияние на тебя и твое будущее, или участие в ней — скорее следствие той работы, которую проделал ты сам и твои родители?
— «Самый умный» — одно из направлений, в котором родители пытались меня развивать, несмотря на то, каким я был, а я не всегда был легким и желающим что-то изучать. «Самый умный» был только одной из частей моего образования, как и то, что я ходил в музыкальную школу, путешествовал, ходил в музеи и так далее. Все это следствие того, насколько мои родители талантливые и офигенные педагоги и родители. «Самый умный», как мне кажется, вообще никак на меня не повлиял, потому что после того, как я вернулся с программы, я два года ходил по школе в капюшоне и ни с кем не разговаривал. Я был максимальный 1000-7 чел. Я очень серьезно изучал физику и химию, мне хотелось пойти в науку, у меня были вот такие амбиции. А потом в какой-то момент меня немного отпустило, точно так же неожиданно, как и напрягло, и меня совершенно в другую сферу понесло.
— А что ты имеешь в виду, говоря, что поездка на шоу напрягла тебя?
— Чем было полезно съездить на «Самый умный»? Она меня раз и навсегда научила тому, что если ты думаешь, что ты самый умный, то это не так — вокруг куча людей куда умнее. Это довольно сильно приспустило меня на землю. Несмотря на то что я искренне пытался интеллектуально реализоваться и самоутвердиться, я все равно проиграл — это было важнее, чем любые аргументы в пользу того, что я умнее всех, которые я мог потом услышать.
— Я пересмотрел один из выпусков с тобой, и там у тебя есть цитата: «Я не хочу изменить мир. Каким мир был, таким и останется». Твой осмысленный подход к вегетарианству и благотворительность сейчас — не попытка изменить мир?
— Это попытка изменить мир вокруг меня, но не весь мир. Я все еще не верю в то, что изменить мир вообще возможно. А вот мир вокруг себя можно попытаться изменить настолько, насколько у тебя получается. Есть такая вероятность, что 90% — люди, которые ничего не меняют, а 10% — пытаются изменить, и что если ты родился в этих 10%, но бездействуешь, то из этих 90% никто не подключится. Возможно, миссия не в том, чтобы изменить мир, а в том, чтобы его не профукать.
— У тебя есть стойкие убеждения по поводу вегетарианства, благотворительности... А есть у тебя еще такие жизненные позиции, на которые, на твой взгляд, в современном мире не может существовать альтернативного мнения? Ну, если вынести за скобки более очевидные темы, как, например, с расизмом.
— Насилие, но это ведь тоже все неочевидно. Принятие людей вокруг тебя. Таких вещей очень много. То, что для кого-то суперочевидно, для другого максимально неочевидно. Для одного это повседневность, а для другого — левацкая пропаганда. Или, наоборот, для кого-то это обыденность, а для другого — невероятный расизм. Мы живем в такое время, когда для одного человека что-то может быть нормой и стандартом, а для другого — чем-то оскорбительным и неприемлемым.
Прогрессивный мир в каких-то вопросах ушел далеко от нас, причем я не могу сказать, что ушел вперед — скорее просто в другую сторону. Но есть большая часть мира, которая не пришла даже туда, где мы сейчас, и это тоже очень интересно. Сейчас, знакомясь с японской культурой, я для себя изучаю, какое у них отношение к разным вещам. И съездив в Голландию или на Мальдивы, где я был за последний месяц, смог познакомиться с разными людьми и узнать, какие у них взгляды. Условно, каким бы я ни был прогрессивным, если рядом со мной целуются двое мужчин, я буду на них смотреть, и это будет вызывать во мне мощную бурю эмоций, потому что я не видел этого никогда в жизни практически. Пусть я их максимально одобряю и, как мне кажется, я абсолютно не гомофоб, но это все равно вызовет во мне какие-то эмоции. Когда я приезжаю в Голландию и смотрю на людей, которые свободны в этих вопросах и мыслях, то чувствую себя рядом с ними несвободным в чем-то.
Таких вопросов довольно много, но я не могу этого не принимать в людях, я этого не приемлю в себе — если я сам поступлюсь принципами в одном из этих вопросов, то я предам себя. А в других людях даже в вопросах вегетарианства… Ну, не получается себя в Украине окружить вегетарианцами — это просто нереальная задача.
— Ты видишь себя еще в какой-то сфере в отдаленном будущем, помимо киберспорта и развлекательного контента?
— Я вообще особо не думаю об отдаленном будущем. Может быть, я себя в бизнесе увижу, может быть, в чем-то другом. Иногда так бывает, что ко мне приходит на стрим какой-то спонсор, мы начинаем общаться, я в чем-то ему помогаю и неожиданно понимаю, что у меня появилась новая карьерная опция даже. И подобные возможности выбора дальнейшего развития появляются постоянно. Поэтому если я сейчас себе напланирую, чем бы я мог заниматься когда-то потом, то уже через год все это устареет. Поэтому я просто перестал этим заниматься или об этом думать.
— А были за последнее время более осознанные желания уйти в другие отрасли, когда ты всерьез начал задумываться о том, чтобы сменить специальность, и уже взвешивал за и против?
— Честно говоря, я пока не очень высоко нахожусь в своей собственной пирамиде Маслоу. Я пытаюсь обустроить свой быт, свое жилье, найти себя и в стримах, и в эфирах одновременно, пытаюсь заниматься спортом. Я нахожу себя в каких-то ежедневных небольших улучшениях себя больше, чем в том, что иду к какой-то одной большой цели. Я просто не совсем такой человек — скажи мне, что нужно сделать что-то через год, и я все равно буду делать это в последний месяц.
— Судя по многим твоим ответам, ты частенько занимаешься рефлексией, особенно в профессиональном плане. Если бы можно было отмотать время и что-то изменить в своей карьере, что бы это было?
— Знаешь, у меня пока не было ни одного момента в карьере, где бы я принял неправильное решение, как мне кажется. Я чувствовал, что в Riot Games нечего делать, и ушел. И оказалось, там сейчас действительно с точки зрения творчества и креатива больше нечего делать. Там есть крутые ребята, но зрительского интереса для реализации идей нет. И так постоянно. Может, я самая быстрая крыса, которая бежит с тонущего корабля.
Ничего бы не менял и ничего бы не отматывал — никогда не было никаких сожалений. И даже если бы я перешел в Dota 2 и облажался, я был бы рад, что попробовал. Если посмотреть за моей карьерой, то станет ясно, что меня вообще очень сильно штормит. Я начинал стримы с очень интеллектуального контента, а теперь смотрю аниме — казалось бы, куда скатился контент за полтора года? А может, через полтора года я буду старые игры проходить на трансляции или вообще перестану стримить. Непонятно. И для меня это тоже очень интересно и прикольно.
Рекомендации от Olsior:
В конце интервью мы попросили Olsior поделиться с нами любимыми аниме, книгой и фильмом, и вот что вошло в его персональный топ:
- Аниме: «Врата Штейна». Оно попсовое, но оно мое любимое — на нем меня разорвало сильнее всего. В отличие от «Наруто», которое я очень люблю и из которого я черпал какие-то мысли, «Врата Штейна» новых идей не подарили, но я просто как-то преисполнился, когда их смотрел.
- Книги: в какой-то момент на меня огромное влияние оказала «Дюна». Я невероятно огромный фанат всего цикла книг. Притом в некоторых книгах там абсолютная наркомания, но я люблю этот цикл весь целиком. Хотя полностью читать серию, особенно после первых трех книг, я не стал бы советовать всем. Еще я очень люблю научную фантастику, и на меня серьезное впечатление оказала книга Айзека Азимова «Конец Вечности». Мне было лет 13, когда я ее прочитал, и она невероятно меня зацепила — я год ходил под впечатлением и всем ее советовал со словами: «Прочитай, а то я перестану с тобой дружить».
- Фильм: мой любимый фильм — «Прибытие». Я даже саму повесть потом прочитал. У меня поэтому и особый интерес вызывает Вильнев как режиссер после этого фильма. «Прибытие» я посмотрел два или три раза и очень много о нем думал, какие-то моменты подмечал. Мне оно очень-очень нравится как целостное произведение, хотя объективно я понимаю, что в список величайших фильмов вряд ли его кто-то отнесет. Но в моем случае «Прибытие» зацепило какие-то струны моей души, о которых я даже не знал.