— Ты смотришь трансляции крупных турниров? Тебе больше нравится смотреть наши стримы или англоязычные? На каком уровне находится отечественный кастинг?
— Честно говоря, я больше смотрю англоязычные. Во-первых, они в основном проходят с места событий, то есть ты становишься соучастником некого экшена. Ну и во-вторых, англоязычные комментаторы больше по делу говорят. У нас пока еще привычка у СНГ-комментаторов переключаться на левые темы, терять фокус игры, а англоязычные комментаторы стараются плотно следить за игрой, обращать внимание на любые нюансы, а за нашими я пока такого не наблюдаю.
— А как нашим кастерам стать лучше?
— Если бы я был комментатором, я, наверное, для начала смотрел англоязычные стримы, чтобы увидеть, как они работают, как ведут свой репортаж, то есть многое бы заимствовал у них. А что касается троллинга и шуток, то раньше я думал, что из этого надо вырасти, а теперь уже и не знаю, хотя не скажу, что все критично. Есть Леша yXo, который мне нравится, его бывает, заносит, но он такой человек по характеру, он такой, какой есть в реальной жизни. Несмотря на все свои особенности и манеры кастинга, он всегда пытается вникать в игру и анализировать ее, и это мне интересно слушать.
— Сейчас многие игроки приближаются к тридцати годам, в том числе и ты. Как ты видишь профессиональный гейминг после тридцати? Можно ли играть на уровне тир 1-2?
— Конечно, можно. Немного меняются приоритеты в игре. Ты уже не стараешься выйти на каждую игровую дуэль, а ты уже пытаешься больше мозгами играть. После тридцати, конечно, тяжело играть, а я еще и капитан. С годами меньше хочется проводить всю свою жизнь в CS. Я вспоминаю себя молодым, я сидел по 12 часов в CS, а это было время, когда все сидели в компьютерных клубах, а там до пяти вечера вообще не с кем было играть. Так что с девяти утра до пяти вечера сидел и убивал ботов, ждал, когда люди придут с универов, с работы. Просто ставил музыку и забывал про все, а сейчас уже так сложно сделать. Это больше психологические ограничения вступают в силу, а не физические. Просто пропадает желание сидеть в CS 24 на 7. Хотя тяга к игре не убавилась.
— Ты до какого возраста планируешь играть?
— Я не ставлю себе ограничений. Когда пойму, что не приношу импакта команде, то, наверное, забью. Пока меня все устраивает, я понимаю, что без меня ребятам будет непросто — значит, я приношу пользу.
— Ты можешь посоветовать какие-нибудь книги или фильмы для мотивации игроков?
— Если честно, я не люблю мотивационные книги или фильмы. У тебя либо есть мотивация, либо нет. Если ты нашел мотивацию прочесть книгу про мотивацию, то почему не можешь найти мотивацию работать и добиваться успеха? Есть фильмы или книги, которые заряжают, дают пищу для размышления, но это каждому свое. Мне нравится, например, книга «Игра Эндера», по ней, кстати, недавно вышел фильм.
— Ты согласен, что у игроков падает мотивация играть, когда зарплата вырастает с $1 000 до $10 000 и дальше?
— Это все индивидуально. Я, например, думаю о зарплате только в момент подписания контракта. В этот момент я могу и пожадничать и поторговаться. Я понимаю, что от этого контракта зависит следующие 2-3 года моей жизни, и ответственно подхожу к этому. А все остальное время, с тех пор как я стал достаточно зарабатывать на комфортную жизнь, я никакой разницы не ощущаю. Когда уже зарплата пять, шесть, семь, десять тысяч долларов, какая разница, ты просто заказываешь дороже такси, ходишь в более дорогие рестораны и магазины. По сути ничего не меняется, и почему должна поменяться мотивация, мне не понятно. Я вообще не понимаю людей, у которых что-то меняется. Это же спорт, ты пришел сюда выигрывать, если ты думаешь о деньгах, то ты никогда ничего не выиграешь и не добьешься.
— У тебя легко дался переход в CS:GO с 1.6?
Очень легко. У меня в то время был период, что я забил на CS, не играл год, а после появления GO, я просто установил игру на компьютер и начал играть. У меня появился азарт, который был и в начале 1.6, и честно говоря, мне сразу игра понравилась, хоть и 90% комьюнити ее хейтили. Игра-то сама по себе не изменилась. Может, немного другая механика, а все тактические расклады остались такими же.
— Какая у тебя была первая команда в CS:GO?
— Virtus.pro! Я поиграл пару месяцев, сначала были миксы, много играл с Adren, ну и решили, что нужно собирать команду. Связался с Lex и Kucher, предложил им вариант такой команды, потом какое-то время разговаривали с Dosia и Fox, потому что они не сразу соглашались, так что где-то за пару месяцев собрали тот состав.
— Что ты можешь сказать о том составе?
— На самом деле, у нас все было замечательно. Мы хорошо играли и тренировались. На тот момент мы понимали, что наш уровень скилла позволяет на любом турнире попадать в топ-3. У нас вначале были только NiP в соперниках, потом еще появились VeryGames. Тогда можно было играть без особой подготовки, используя фишки 1.6 и личный скилл. Постепенно CS эволюционировал, а мы нет. Мы продолжали играть так же. Я считаю, это было моей ошибкой, что не смог подстроить команду под изменения. Все продолжали играть в CS:GO как в 1.6, поэтому игра была простая, NiP задали этот темп. А на самом деле эта игра раза в 2-3 сложнее. Например, один «Молотов» поменял всю мету игры. То есть раньше у тебя один смок, и то он не особо решал, а теперь ты можешь сдерживать атаку второй гранатой, и у атаки больше вариантов зайти на точку. Игра стала гораздо более тактической, но мы тогда этого не понимали, мы продолжали играть в 1.6.
— То есть NiP играли в 1.6, а остальные пока еще не понимали, что можно играть по-другому?
— Когда лучшая команда в мире играет в какой-то CS, все остальные команды следят за ней и копируют, а NiP играли в простой CS, соответственно, все играли тоже просто. В какой-то момент остальные команды набрались опыта и стали обыгрывать шведов. Мы где-то с третьей или четвертой попытки их обыграли, притом каждый раз мы чувствовали, что мы все ближе и ближе к победе. То мы проиграли из-за раунда 1 в 3 при счете 12:12, то мы проигрываем в овертайме, и в какой-то момент нас прорвало, и мы у них начали выигрывать, сначала на StarLadder, а потом на ESWC.
— Как и почему произошел переход из Virtus.pro в Astana Dragons?
— У нас были определенные условия в VP и договоренность, что если нам поступят какие-то предложения, то мы сообщаем о них VP, то есть все держалось на договоренностях, контрактов тогда у нас не было. Поступило предложение от Astana Dragons, мы сообщили о нем VP. Мы были согласны остаться в VP, но хотели повышения условий. Улучшений нам не дали, и мы выбрали вариант с «Астаной». Определенное влияние на выбор состава был у владельцев команды, знакомых Адрена.
— Из-за чего развалился этот проект?
— Там было два момента: во-первых, они ожидали от нас сразу чемпионских результатов, во-вторых, неправильный подход к тренировкам. То есть было то, о чем я сказал: мы не прогрессировали. Еще раз скажу, что как капитан беру полностью вину на себя. Я тогда иначе смотрел на игру, по-другому ее понимал, поэтому так все и произошло.
— А были какие-нибудь запоминающиеся победы?
— Честно говоря, нет. У меня за всю карьеру запоминающихся побед пока еще не было.
— Как произошел переход из Astana Dragons в HellRaisers?
— Так произошло, что Astana Dragons внезапно прекратила с нами сотрудничество. Не помню, были ли у нас с ней контракты, но тогда все эти юридические дела были на очень низком уровне, как и в 1.6. Так что мы искали себе новый дом, так и появился состав HellRaisers.
— Ты можешь рассказать про основные этапы в пути команды HR?
— Это будет очень сложно, ты сам понимаешь, сколько составов HR я пережил. Все, что было больше года назад у меня уже слилось в одну кучу.
— Расскажи про период, когда от вас откололся Adren и Dosia.
— У нас не получилось пройти на мейджор, и за две недели до следующего мейджорa от нас неожиданно ушел Dosia. Впоследствии мы поехали с s1mple, но у нас не хватило тимплея. В какой-то момент ушел Adren. Период был очень сумбурный и неопределенный. Я тогда понял, что в СНГ трудно найти игроков должного уровня в плане самоотдачи, и решил пойти в другом направлении — собрал интернациональную команду.
— А как тебе s1mple, когда он играл с тобой в команде?
— S1mple тогда был еще очень молод и очень эмоционален, с ним очень трудно было играть в одной команде. Собственно, мы с ним тогда и не смогли сыграться. Я его тогда все время просил успокоиться, но понял, что единственное, что его успокоит — это время, со временем он станет иначе смотреть на вещи и сможет круто заиграть. Так и произошло.
— Ты легко перешел с русского языка коммуникации в игре на английский?
— Мне было очень сложно вначале. Английский у меня был всегда нормальный, но дело в другом. Я достаточно сложно формулирую мысли, и получается то, что я хочу сказать, я не могу правильно сформулировать на английском. А если что-то говорю, то могу ошибиться, из-за этого меня команда часто не понимала, что приводило к разногласиям. Где-то полгода — год занял мой переход с одного языка на другой.
— А с кем легче взаимодействовать во время игры? С иностранцами или с СНГ игроками?
— Есть разные виды иностранцев. Есть, например, Woxic, это южная кровь, чем-то похож на СНГ игроков, очень эмоциональный, очень сложно ему что-то доказать. Есть европейцы, они наоборот безынициативные во многом и очень спокойные. Вообще, мы сильно обобщаем, когда говорим про иностранцев, там очень много разных менталитетов. С Woxic и Issaa очень сложно работать, но оно того стоит.
— Как удалось выйти на Woxic и Issaa?
— Это заслуга больше Johnta. У нас был шорт лист игроков, Issaa с Woxic играли на тот момент в команде Gux & Friends, хорошо себя показывали там и на FPL, поэтому тоже были в нашем листе в комплекте. Было удобно сразу их двоих взять потестить, что мы и сделали. Через неделю я решил, что Issaa нам не подходит, я даже ему написал это, но потом мы не успели найти игрока под какой-то турнир, и Issaa с нами полетел и показал очень хорошую игру. Поэтому мы и остановились на таком составе.
— Часто ли случаются провалы в коммуникации во время важных игр?
— Постоянно, да и это у всех команд в СНГ происходит. Это не всегда связано с языком. Хотя, у нас, например, на mirage на B у каждого угла свое название. Есть ebox, woods, backsite, default. А как-то так получается, что у нас большинство игроков во время игры все backsite называют. И вот такие проблемы возникают постоянно.
— Тяжело ли наладить взаимоотношение внутри команды между игроками?
— Тяжело, разные менталитеты, и каждому нужно на пальцах объяснять, что и почему.
— После проигрыша тяжело с ними работать?
— В этой команде пока особенно тяжело. Ребята пока еще не умеют проигрывать, но я их научу.
— Прибавил ли Bondik после того, как вернулся из Китая?
— Не скажу, что по игровым качествам он сильно прибавил, но по моральным качествам — однозначно. Он стал более спокойным.
— Скучаешь ли ты по СНГ-составу, чтобы русский язык был основным в игре?
— Наверное, да. С русским языком было попроще.
— У тебя когда-нибудь была звездная болезнь?
— У меня, честно говоря, и повода не было. Я не считаю, что то, чего я добился на данный момент, может меня как-то выделить среди остальных. Вообще, об этом могут судить только окружающие, а не сам человек. Поэтому даже если я отвечу, что нет, — мне никто не поверит.
— Кто за все это время в HellRaisers был лучшим тиммейтом и худшим?
— У меня не было худших тиммейтов. Есть игроки с тяжелым характером, но за счет характера они добавляют в игре, они не боятся, могут играть под напряжением, но этот же характер создает определенные трудности. Есть, например, s1mple, есть Woxic, у которых характер особенный, они никого не боятся, но при этом ими сложно управлять. Такие люди не признают авторитетов не только в соперниках, но, частенько, и в своем капитане, и в других тиммейтах. Это особенно проявляется, когда они еще молодые, пока они не прошли десятки проигранных и выигранных LAN-турниров. Но опять же, у таких игроков все хорошо с игрой. А что касается комфортных тиммейтов, то мне в принципе удобно со всеми работать, с теми же Воксиком и Симплом.
— Тебе нравится швейцарская система на мейджорах? Какую бы систему проведения ты выбрал?
— Мне нравятся, когда две группы по восемь команд, где каждый играет с каждым; приблизительно, как на The International по Dota 2. Только я бы хотел, чтобы больше команд из группы вылетало, чтобы в группах было больше важных матчей, где команды будут бороться за выживание. Такое и играть интереснее, и смотреть интереснее. Но вообще, я не заморачиваюсь, нравится мне система или не нравится — мне говорят правила, я выстраиваю под эти правила свой план на турнир.
— Почему у HellRaisers не было успеха на мейджоре?
— Постоянно чего-то не хватало, всегда были разные причины. Перед каким-то турниром у нас Dosia ушел, перед каким-то мы собрались только за пару недель. Помню турнир, после которого Oskar ушел — там мы просто плохо подготовились. Я после того турнира полностью переосмыслил свой подход к тренировкам, к подготовке к мейджору. Несмотря на то что все эти поражения были по делу, каждый раз нам не хватало только одной карты, чтобы быть на мейджоре. Один раз мы проиграли Liquid на решающей карте Dust2, выигрывая 12:8. Потом они заняли второе место на мейджорe. Но ты должен проходить на мейджор более уверенно, поэтому я всегда ищу ошибки в себе и в моей команде.
— Расскажи о предложении от NaVi.
— Многие знают, что перед тем, как взяли Зевсa, они хотели меня купить.
— А ты хотел к ним пойти?
— На тот момент — да. Я не скажу, что я с детства хочу играть за NaVi, меня привлекало то, что на тот момент у них было много инвайтов на крупные турниры. То есть ты можешь просто к ним готовиться и потом их играть. Когда ты играешь постоянно отборочные, играешь разные средние LAN-турниры, потому что тебе нужен опыт, — это все тебя отдаляет от возможности быть топ-1. Ты очень много тратишь сил, показываешь свои раунды, ты распыляешь свой скилл. Поэтому меня привлекало предложение NaVi, но организации так и не смогли сторговаться.
— А если бы тебя сейчас позвали?
— Прямо сейчас — нет! Практически все время есть предложения от разных организаций. Но я буду об этом задумываться, когда придет время об этом задумываться.
— Можешь оценить капитанскую работу Зевса?
— За него говорят результаты, все на высшем уровне.
— Какие предложения ты еще получал?
— Пару лет назад получал предложение от EG собрать команду, я тогда общался в скайпе с CEO EG, и он мне предложил собрать состав на свое усмотрение. OpTic предлагали, когда они собирали один из составов. А из Европы никого особо и не назвать. После ситуации с NaVi все понимают, что чтобы я перешел, предложение должно быть очень заманчивым. А вообще, до конца этого мейджорa я даже не буду задумываться о таком.
— Во сколько раз у тебя выросла зарплата со времен Virtus.pro?
— Выросла в разы. В VP у меня было меньше $1 000, в «Астане» у меня уже было больше $1 000. Заметный буст по зарплате был полтора года назад, когда мы переподписывали контракт с HR.
— Ты когда-нибудь работал вне киберспорта?
— Конечно, я когда год не играл в CS, я работал у отца. У него была фирма по флексопечати, и какое-то время я работал у него менеджером по продажам. Потом я пошел работать в NaVi проджект-менеджером. Когда я к ним пришел, мне сказали, что через полгода выйдет новый сайт, и я к нему написал 50 статей. Но пока сайт выходил, вышел уже CS:GO, и все перешли на эту игру, а сайта все не было, и статьи уже были не очень актуальны, хотя они до сих пор где-то там еще лежат.
— А что ты такого существенного купил на деньги, заработанные в CS?
— Вообще ничего, ни машину, ни квартиру. Я не скажу, что заработал столько, чтобы купить ту машину и квартиру, которые я хочу. Я трачу, в общем, на хорошую жизнь.
— Какая CS:GO-сцена тебе больше всего нравится?
— Мне очень нравится наша сцена. Все время что-то происходит. Ссоры, скандалы, все друг другу что-то пишут. Мне обычно Bondik об этом говорит, и я захожу почитать.
— А с точки зрения игры?
— У каждой сцены есть свои преимущества, нет такой, которая больше всего нравится. Мне нравится, что СНГ-регион очень непредсказуемый; с одной стороны, любая команда на пике своей формы может всех удивить, как это сделали ex-QB на мейджорe, а с другой стороны, может приехать команда-фаворит из СНГ и отлететь 0:3. За нашими всегда интересно наблюдать. Мне очень нравится датская сцена, там самая большая конкуренция, три команды топ-уровня. За счет такой высокой конкуренции всегда можно в команду взять игрока высокого уровня.
— А почему сейчас датская сцена сильнее других скандинавов?
— Мне кажется, просто так сложилось, что такой удачный период в стране. Возьмем сборную Бельгии по футболу. Вдруг у них появился состав уровня топ-1 мира, и что могло этому предрасполагать? В Дании 20-25 топовых игроков, которые играют в топ-командах в одно время.
— А что касается других сцен?
— Ну пока два основных региона — европейский и американский. Китайскую сцену я пока не рассматриваю, они даже не могут тренироваться с нормальными командами. Австралийцы бустанулись, когда переехали в Америку. У Бразилии, я считаю, тоже было удачное поколение: появился coldzera и идеально дополнил команду. Бразильцы — это удивительный пример усердия и того, как оно потом окупается. Они тренировались больше всех и заслуженно забрали два мейджорa подряд.
— А почему в СНГ поднялась казахская сцена, а остальные так не прогрессируют?
— Наличие хорошего компьютера — это одно из обязательных условий успешного гейминга. Можно элементарно посчитать количество компьютеров на душу населения. Я думаю, что в Казахстане это у каждого 20-го, например, а у соседних стран — у каждого 100-го. Да и вообще людей, которые теоретически могли поиграть в CS, там намного меньше. В России и в Украине достаточно много хороших игроков, но тут свое берет наш менталитет. Нам слишком рано дает расслабиться успех. В Казахстане немного другой менталитет в этом плане.
— Как тебе последний CIS Minor?
— Меня приятно удивили Spirit, хорошо подготовились к турниру. Разочаровали AVANGAR, я ожидал от них более серьезного подхода к майнору, это все-таки главный турнир года. А остальные все — это миксы, команд я там не увидел, все время кто-то ругался между собой. В принципе, я от них и ожидал средней игры.
— Ты чувствуешь, что вы сможете попасть в легенды мейджорa?
— Цель — войти минимум в топ-16. Я очень рассчитываю, что мы сможем пройти первый этап, который нас избавит от участия в следующем майноре. В этот раз мы должны это сделать!
— Какие у тебя сейчас основные хобби?
— Нет времени, в Hearthstone играю только. А если не компьютер, то, может, кино, футбол, но в основном все время провожу за компьютером — пять дней в неделю по десять часов. В выходные только получается куда-нибудь выбраться.
— А у тебя есть машина?
— Нет машины, нет прав, нет времени всем этим заняться.
— Расскажи об импакте тренеров, с которыми ты работал.
— У каждого тренера свой импакт. Ламыч больше дополняет игроков, чем строит их. Джонта помогает выстроить команду с нуля. Блейд — конкретно игровой лидер, он может рассказать любые раунды, любые стратегии. Не знаю, насколько они сейчас актуальны, но те тактики, которые Андрюха нам давал, когда помогал нам в HR на мейджорe, тогда они были очень актуальны и они помогли нам. Мы во многом за счет него вышли в топ-8 мейджорa. Андрею я давно говорил идти в тренеры, его любая бы сильная команда с удовольствием забрала, собственно, как это и произошло.
— Ты когда-нибудь участвовал в договорных матчах? И тебе когда-нибудь предлагали?
— Нет, я категорически против этой движухи. Может быть, лет 6-7 назад предлагали, но это, скорее всего, было несерьезно.
— Кем ты мечтал стать в детстве?
— Футболистом. Очень много играл и увлекался футболом.
— А какая любимая команда и игрок?
— Месси и Барселона. Нет такого, что я фанат Барсы, просто мне нравится наблюдать за этой командой.
— Какая у тебя мечта вне киберспорта?
— Хочу уехать куда-нибудь жить в теплые края, где всегда лето. Но бездействовать я не смогу, и ничего кроме киберспорта не могу придумать, поэтому моя мечта в любом случае будет связана с киберспортом.
— Ну а если, например, ресторан открыть?
— Ну может быть, пивнушку с хорошим пивом на разлив.
— Что думаешь о больших бай-аутах игроков?
— Это эволюция, ты ничего с этим не сможешь поделать. Некоторые бай-ауты, конечно, высосаны из пальца, особенно в СНГ. Но большие выкупы у топ-команд — это обязательно! На данный момент тир-1 организации, у которых многомиллионные обороты в год, обязаны поддержать более мелкие организации большими бай-аутами.
— Когда ты был в лучшей своей игровой форме?
— Наверное, весь прошлый год, сейчас немного сдал. Наверное, из-за того, что 30-40% своего времени мне приходится тратить на решение вопросов в команде. У нас очень эмоциональная команда, и я постоянно стараюсь держать ее в узде и в рабочем состоянии, а на это уходят силы.
— Можешь назвать команды или игроков, с которыми у тебя натянутые отношения? А с кем теплые?
— Я никогда так не выделял. Все мы в киберспорте в какой-то степени враги, а в какой-то — друзья. Когда ты на сервере, нет такого, что твой оппонент тебе друг. У меня очень близкие дружеские отношения со своей командой, с которой я провожу 80% своего свободного времени. Если брать другие команды, то у меня хорошие отношения с ребятами из Gambit.
— Можешь назвать состав твоей мечты, если не брать твою команду?
— Честно говоря, я никогда бы не собирал состав мечты. Я хотел бы добиться топовых результатов с меньшими ресурсами. Но если все-таки представим «Дрим Тим», то я бы взял Хоббита, Воксикa на AWP, хотя, наверное, потом бы жалел всю жизнь. Он очень крутой AWP, он очень много проблем создает на карте для соперника. Когда он будет понимать, когда его инициатива оправдана, а когда нет, он станет тир-1 AWP. Ну и чтобы дополнить состав, давай возьмем Dupreeh и Xyp9x.
— Ты до конца карьеры будешь играть в HR или хотел бы что-то еще попробовать?
— Если честно, я бы хотел что-то попробовать где-нибудь в Америке, потому что мне интересно там пожить, а как получится — посмотрим.
— Если твои дети в будущем решат заниматься киберспортом, ты поддержишь их в этом?
— Да, конечно. Я не поддерживаю скептицизм старшего поколения. За киберспортом будущее. Я вижу цифры на трансляциях, знаю, сколько киберспортсмены зарабатывают, да и вообще, я поддержу любой выбор.
— У тебя есть какие-нибудь страхи?
— Не выйти в основную часть мейджорa! А если без шуток, то, наверное, нет. Змей, высоты, самолетов, закрытых пространств — я такого всего не боюсь.
— Ты следишь за политическими взаимоотношениями между Россией и Украиной?
— Я стараюсь абстрагироваться. Меня, конечно, беспокоит, что два братских народа враждуют. Я вообще ненавижу политику, там никогда не поймешь, кто прав, а кто виноват, поэтому я стараюсь по мере возможности за этим не следить.